Меня нередко спрашивают, почему я, хирург по специальности, оставил главное дело своей жизни и стал заниматься психиатрией. На это я отвечаю: специальность хирурга я выбрал правильно. Работая в больницах, учебных и научно-исследовательских институтах, я всегда стремился добиться как можно более высоких результатов. Но именно это и привело меня к мысли, что на данном этапе я должен заняться психиатрией, в частности, психотерапией. И сегодня я делюсь своим опытом с врачами разных специальностей, но прежде всего, с врачами-христианами, так как моя деятельность строится на христианской основе.
После окончания института я был направлен по распределению в провинцию, в самый трудный район (комиссия учла мою любовь к хирургии — на этом участке хирургической практики было много). Любой из жителей района — а их было 35 тысяч — неизбежно попадал ко мне, если требовалось хирургическое вмешательство. И здесь я впервые пришёл к мысли, что самоубийство — это результат заболевания. Те, кто пытался покончить жизнь самоубийством, выйдя из больницы, вновь повторяли попытки самоубийства, пока не погибали. Медицинская литература не давала чёткого ответа на вопрос: является ли самоубийство следствием болезни? Да и по сей день на этот счёт нет единого мнения: одни считают таких людей больными, другие — здоровыми и больными лишь в период попытки самоубийства. Проработав шесть лет, я поступил в ординатуру на кафедре хирургии и онкологии Гидува.
Период моей учёбы совпал с фундаментальными открытиями в фармакологии, успехами в создании медицинской техники. В больницу начала поступать новейшая аппаратура, например, наркозные и эндоскопические аппараты. Открытия в медицине помогли врачам резко расширить объём помощи, спасать таких больных, каким раньше помочь они были не в силах. Нам казалось, что возможности медицины в ближайшем будущем будут поистине безграничны.
Однако суицидные больные гибли несмотря на все старания реаниматологов. И тогда я стал задумываться о предотвращении попыток самоубийств через христианскую веру. Почему глубоко верующие люди всегда жизнерадостны, легко переносят трудности, энергичны? Этот феномен известен, и он называется благодатью. И я решил применять религию для лечения и профилактики самоубийств, депрессий, алкоголизма, неврозов и других заболеваний. Занятия с первой же группой (попытка была тайной) дали хорошие результаты, и я понял, что на правильном пути. Однако тайну сохранить не удалось: больные, чувствуя улучшение своего здоровья, рассказывали о лечении своим близким, те — другим людям и т.д. Мне же за организацию «религиозной группы» грозил тюремный срок, поэтому в дальнейшем я мог проводить работу только индивидуально.
К счастью, начиная с середины восьмидесятых годов отношение к религии в нашем обществе начало меняться. Это дало мне возможность расширить свою работу. Именно тогда я обратился в МГК КПСС с просьбой разрешить мне по личной инициативе помогать людям, которые пытались покончить жизнь самоубийством. И такое разрешение было получено.
Однажды по вызову я приехал к мужчине, сделавшему попытку отравиться. Это был очень состоятельный человек, о чём свидетельствовала обстановка и обилие антиквариата в квартире. Оказав больному первую помощь, я повёз его в больницу. По дороге он признался: «Всю жизнь я хотел жить богато — и стал так жить, но для этого я не жалел ни себя, ни других. Всех топтал, все мне стали ненавистны, и себя я незаметно растоптал, возненавидел. Жить дальше так не хочу». Как видим, будущий самоубийца тренировал в себе чувство ненависти к окружающим, но ненависть бумерангом вернулась к нему. «Что пользы человеку приобрести весь мир, а себя самого погубить или повредить себе?» (Луки 9:25).
Причины попыток самоубийств могут быть разные, в том числе и длительные житейские трудности — недосыпание, недоедание и т.п., а не только экстремальные ситуации. Приходилось ли мне сталкиваться с этим? Да, конечно. Десятки лет я работал на полутора-двух ставках, в том числе и на скорой помощи, а это трудно и небезопасно. Не имея государственной жилплощади, я должен был решать эту проблему самостоятельно, выплачивая ежемесячно крупные суммы. Физически и психологически работа хирурга очень тяжела, оплата же — на уровне неквалифицированного рабочего. Но я всегда был жизнерадостным человеком, хотя от других часто слышал, что жизнь моя тяжела. Причина лёгкого перенесения мною жизненных тягот — в вере, в ежедневных молитвах. Я всегда благодарил Бога за хлеб, ибо на планете есть умирающие от голода люди; за то, что Он ниспослал мне здоровье, за многое другое. После таких молитв все житейские невзгоды кажутся мелкими, легко переносимыми; после беседы с Богом словно вырастают крылья.
Нам всем нужно понять очень простую истину: нервный срыв может произойти у каждого, и нужно уметь от него защищаться. Для верующего самой результативной защитой является его обращение к Богу. Александр Иванович Герцен писал: «Объясните мне, пожалуйста, отчего верить в Бога смешно, а верить в человечество — не смешно; верить в Царство Небесное — глупо, а верить в земные утопии — умно?»
